В оккупированном россиянами украинском Херсоне нет связи, продуктов и лекарств, а коллаборанты убегают на левый берег. Украинское издание Бабель записало рассказ партизана, остающегося в городе. С любезного разрешения редакции Дрон публикует русский перевод этой истории. Авторы оригинального текста: Юлиана Скибицкая и Евгений Спирин.
Новопетровка, Херсонская область, правый берег Днепра. Фото Херсонской областной военной администрации Украины
Неделю назад россияне объявили "эвакуацию" из Херсона. Херсонская область разделяется по Днепру: Херсон стоит на правом берегу, а большая часть области – на левом. Вооруженные силы Украины продолжают наступать, оккупанты либо готовятся к затяжной обороне города, либо планируют отступать на более выгодные позиции на левом берегу. Поэтому из Херсона эвакуируют людей: коллаборанты выезжают вместе с семьями, а оккупационная администрация вывезла памятники российским полководцам Ушакову и Суворову и князю Потемкину. Из-за проблем с логистикой в Херсоне ощущается сильный дефицит продуктов и лекарств, почти не работают сотовая связь и интернет. Редакторка "Бабеля" Юлиана Скибицкая поговорила с херсонским партизаном, который с начала оккупации остается в городе. Из соображений безопасности мы не указываем его имя и чем он занимается, но у редакции есть все подтверждения, что это реальный человек. Вот его монолог.
Оккупация выглядит очень циклично, потому что происходящее сейчас очень похоже на то, как все начиналось. В марте все было неясно и во многих аспектах непонятно, прежде всего из-за информационного вакуума. Запомнилось, что поначалу россияне явно не ожидали встретить сопротивление. Но оно у нас было плохо скоординировано. Первого марта россияне устроили беспричинный обстрел жилых домов. Это было так называемым предупреждением, чтобы мы прекратили любые попытки бунтовать.
Протесты в Херсоне 6 марта 2022 года, фото www.facebook.com/Alex141201
Но они не подумали, что подобные хаотические обстрелы вряд ли найдут поддержку среди мирных граждан. И если поначалу еще были люди, которые сомневались в намерениях россиян, то после 1 марта их стало существенно меньше. И сейчас постоянно появляются желающие бороться с оккупантами, но уже не так открыто, потому что никто не хочет рисковать зря. Длительное время оккупанты пытались работать с местными через политтехнологов, но убедить людей перейти на свою сторону не смогли. Сейчас и коллаборанты из ВГА (военно-гражданская администрация. Оккупанты создали такие в занятых населенных пунктах, – ред.), и российские военные понимают, что население против них. Военные также заметили, что точность ударов по ним возросла, и поняли, что это благодаря херсонцам, которые помогают армии и передают их координаты.
Я один из них. Если вернуться сильно назад, в конец февраля и март, то мы увидим, что в Херсоне власти никак не общались с людьми. Поэтому я создал канал в Telegram, чтобы просто информировать людей. Не хотелось чувствовать себя совершенно бесполезным, также я понимал, что, вероятнее всего, таких как я много. К тому же, чем меньше техники доедет до фронта, тем лучше будет для ВСУ. Потому я продолжаю делать то, что делаю.
Протесты в Херсоне 5 марта 2022 года. Видео DW
По моим ощущениям, в городе остались где-то может 120 тысяч человек (до полномасштабного вторжения в Херсоне жили около 300 тысяч человек, – ред.). Люди уезжали, больше всего летом, сейчас остались преимущественно те, кто старше 40 лет. После "референдумов" уехать стало вообще сложно. (В конце сентября оккупационные власти провели фейковые референдумы на захваченных территориях Херсонской, Донецкой, Луганской и Запорожской областей. Ожидаемо, абсолютное большинство на этих псевдореферендумах "проголосовало" за присоединение к России. В октябре Путин подписал указ об аннексии этих территорий, – ред.)
Раньше это стоило от 7-8 тысяч гривен до $700. Но последние две недели почти никого не выпускают, особенно мужчин в возрасте до 35 лет. Один военный комендант пропускает, другой разворачивает назад. С 1 октября ввели заявки на выезд – ты должен получить пропуск. То есть россияне пытаются максимально забюрократизировать этот процесс, чтобы не выпускать людей. А если ты в списках ФСБ, то вообще лучше не высовываться. Я, например, в списке – у ФСБ есть ориентировка. Знаю, что людей, у которых находили переписку со мной, допрашивали и возвращали обратно.
Из города уехали только коллаборанты и привилегированная русня (так партизан уничижительно называет россиян, — Дрон). Никакого отступления военных нет, просто они занимают оборону не в городе, а в области. Нагнали свежих мобилизованных и делают упор на них. Коллаборанты – это те бывшие лузеры, которые поднялись при "новой власти". Преимущественно это те, кто как-то сотрудничает с ВГА. Кстати, Стремоусов (коллаборант Кирилл Стремоусов — назначенный оккупантами так называемый заместитель председателя ВГА, – ред.) тоже выехал из Херсона – переместился на левый берег, ближе к опорным рубежам обороны, а в городе бывает только наскоками.
Кирилл Стремоусов, до российского вторжения был местным маргинальным блогером, сторонником конспирологических теорий. Фото vizit.ks.ua
В Херсоне сейчас достаточно депрессивная атмосфера, люди растеряны и начинают странно чувствовать себя, когда в городе стоит полная тишина. К тому же сейчас почти нет связи – ни сотовой, ни интернета. После 15:00 улицы уже пустые. Продавцы не хотят брать российские рубли, поэтому тоже возникают скандалы с коллаборантами. Но хуже всего то, что уже ощущается сильный дефицит продуктов и лекарств. Многие магазины эвакуировались, остались только маленькие, но в них почти ничего нет. Логистика сейчас очень усложнена ― если раньше возили продукты из оккупированного Крыма, то сейчас это невозможно сделать из-за разбитых мостов (Подразумеваются Антоновский мост, соединяющий правый и левый берега Херсонщины, и Крымский мост. Антоновским мостом после ударов ВСУ проехать невозможно. Крымский мост после взрыва в начале октября работает с частичной загруженностью, – ред.). А есть дефицит продуктов – начинают расти цены. Яйца, например, уже стоят до 90 гривен за десяток, и ты их попробуй еще найти. Мясо и овощи тоже постоянно скачут в цене, только с хлебом пока все более или менее нормально.
Россияне следят за квартирами уехавших. Их обходят, обычно, по наводке. Русня предлагает местным деньги за информацию о патриотически настроенных жителях, но, насколько я знаю, платят потом гораздо меньше обещанного или вообще не платят. Находятся дураки, которые до сих пор на это ведутся. Последнюю неделю российские военные начали активно "смешиваться" с местным населением – переодеваются в гражданскую одежду и заселяются в свободное жилье. Офицеры, кстати, выбирают жилье поближе к воде – чтобы можно было быстро переместиться на левый берег.
**
Материал подготовлен в сотрудничестве с Brand Ukraine при финансовой поддержке Европейского Союза. Содержание публикаций необязательно отражает официальную позицию Европейского Союза.