Кандидат исторических наук Андрей Введенский специально для Дрона подготовил серию авторских колонок под общим названием Очерки о подлинной истории России. Читайте эти исторические тексты на нашем сайте на выходных.
Ранее вышли такие публикации:
Часть 1. Почему эта война вообще началась
С.Иванов, “Баскаки”, 1909 год, Фото: vsdn.ru
В объединении земель будущей России вокруг одного центра нет ничего плохого и тем более преступного. Преодоление удельной раздробленности и формирование централизованного государства – целиком нормальный процесс. Кто-то, например Франция, завершил его в числе первых уже в XV столетии, кому-то, например Германии, пришлось ждать почти до конца ХІХ века. Так что не Россия первая и не Россия последняя.
А вот что действительно интересно – так это почему именно Москва, а не Владимир или Тверь, стала центром нового государства? Что в ней было такого необычного?
На протяжении второй половины ХІІІ – начала XІV века Московское княжество было лишь одним из возможных претендентов на гегемонию в Северо-Восточной Руси, и притом далеко не основным. Строго говоря, шансы выйти из этой борьбы победителем были выше у Твери – она была и влиятельнее, и состояла в оборонительном союзе с Новгородом. Поэтому неудивительно, что ярлык "великого князя" (а с ним – и владимирский престол) доставался москвичам и тверичам по очереди, но вторым – чаще. Кстати, оба княжества располагались в центре русских земель, и поэтому в них в первую очередь бежали и крестьяне, и бояре с опасных окраин.
Однако в первой трети XІV столетия произошло несколько событий, склонивших чашу весов в пользу Москвы. В 1327 году было жестоко подавлено антитатарское восстание в Твери, в разгроме которого поучаствовал и сравнительно молодой московский князь (с 1325 г.) Иван І. Его предшественники сделали несколько земельных приобретений (всего 4, но два потом пришлось вернуть), но именно при Иване территориальный рост стал доминантой московской внешней политики. И что особенно примечательно, князь за новые владения не воевал – большинство он просто купил!
Иван Калита
Не будет значительным преувеличением сказать, что Иван І был одним из самых выдающихся экономистов своего времени. Уже современники прозвали его "Калитой" – т.е. денежным мешком. Ура-патриоты считают, что причиной была особенная его щедрость в раздаче милостыни, но суровая правда состоит в том, что князь был не просто бережлив до скупости, а и сумел возвести спекуляции в ранг государственной политики.
Иван I Данилович Калита
Дело обстояло так. После подчинения княжеств Руси Монгольской империи новые хозяева провели там перепись населения и ввели регулярное налогообложение – по полугривне с сохи – причем платили все, кроме духовенства. Ведали сбором в каждом княжестве особые монгольские чиновники – баскаки, располагавшие вооруженными отрядами. Примечательно, что такого прямого налога старая Русь не знала вообще, поэтому уже в 1262 году в Суздале, Ярославле и Ростове вспыхнули антимонгольские восстания. Иногда сбор т.н. "ордынского выхода" поручали откупщикам из числа мусульман, а с начала XІV века эта функция перешла непосредственно к княжеским администрациям.
Однако централизация коснулась и этого процесса – возить дань в Орду должны были великие князья, собирая ее не только с подданных, но и со своих удельных соседей. Такой привилегией пользовались, помимо владимирских, рязанские князья (с 1308 г.), пронские (с 1340 г.), нижегородско-суздальские (с 1341 г.) и тверские (формально с 1383 г., но фактически с 1375 г.).
Получив в 1331 году великокняжеский ярлык, Иван Калита сумел поставить сбор дани на широкую ногу. И до него бывали случаи, когда собранные налоги не отправлялись в Орду, а прилипали к чужим рукам, но лишь Калита сумел сделать "откат" основой своей политики. Какой процент из собранного он удерживал "за услуги", неясно, но очевидно, что деньги у него водились. С его правления Москва начала превращение в богатейший город Северо-Восточной Руси.
Возможно, к этому периоду относится возникновение постоянных "кормлений" – системы передачи определенной территории лицу для проживания, самообеспечения и администрирования (в древней Руси это было эпизодическое явление). Нечто похожее в Западной Европе носило название вассалитета, но было и фундаментальное отличие – вассал был обязан сюзерену лишь военной службой, а "кормленщик" исполнял обязанности судьи и налогового инспектора, отдавая князю "наверх" половину полученного дохода. И поскольку кормление, в отличие от вассалитета, было строго ограничено по времени (1-3 года), то кормленщики стремились как можно скорее и масштабнее набить свой карман, что сразу же вело к злоупотреблениям служебным положением и почти бесконтрольной коррупции. А поскольку московский князь, имея статус великого, мог раздавать кормления по всей территории Великого княжества Владимирского, то желающих попасть к нему на службу было немало.
Кроме того, Калита додумался открывать кредит тем князьям, которым недоставало средств заплатить "выход", а в залог брал их земли. Ну а когда у должника истекал срок займа – его заложенное владение переходило к предприимчивому москвичу, даже если формально старый владелец оставался на месте. Именно так и происходили "купли" Галича, Углича и Белоозера. Иногда долги приходилось выбивать. В 1339 году отказался "давать выход" Новгород, а уже в следующем году новый московский правитель Симеон Иванович по прозвищу Гордый созвал "всех князей русских", пошел с ними на новгородский город Торжок и силой заставил заплатить налог Орде. Сегодняшний публицист вполне мог бы назвать такое поведение активным коллаборационизмом, но историк велит не прилагать современных ярлыков к событиям далекого прошлого.
Не менее важным вкладом в дело возвышения Москвы был переезд туда митрополита. Изначально глава Киевской митрополии, естественно, обитал в Киеве, – даже после монгольского вторжения. Но в 1299 году в ходе противостояния ордынского хана Токты с мятежным темником Ногаем древняя столица была настолько опустошена, что тогдашний предстоятель Максим покинул ее и через Брянск перебрался во Владимир. Его преемник Петр все чаще жил в Москве, пока около 1325 года окончательно не перенес туда свою резиденцию – в честь этого в 1326 году началось строительство Успенского собора Кремля. Петр активно поддерживал начинания Калиты, а следующие главы церкви, даже если старались держаться над схваткой, все равно оставались в Москве, освящая своим присутствием ее претензии на гегемонию. В конечном итоге в 1461 году эти митрополиты из Киевских стали Московскими.
В общем, именно Иван Калита вывел Москву в лидеры забега, и благодарные за это потомки регулярно называли его именем детей в течение следующих двух столетий. Его политика обеспечила почти 40 лет мирного развития Северо-Восточной Руси.
Дмитрий Донской
При внуке Калиты, Дмитрии, позиции Москвы резко усилились. В Орде началась "великая замятня" – масштабная междоусобица, в ходе которой возвысился легендарный темник Мамай. В 1362 году он принудил своего ставленника-хана выдать ярлык на великое княжение Дмитрию, а в следующем году московские войска выгнали из Владимира суздальского князя (тоже Дмитрия) – последнего не-москвича на главном престоле. Но позже оба Дмитрия примирились и московский женился на дочери суздальского. Таким образом, с 1363 года Владимир перешел в окончательное владение Москвы, и когда в 1389 году Дмитрий писал завещание, то передал сыну Василию великое княжение как "свою отчизну". На смену эпохе владимирских великих князей пришла эпоха московских.
Князь Дмитрий Донской
Но перед этим новое положение дел надобно было еще отстоять в Орде. Уже в 1371 году великокняжеский ярлык получил Михаил Тверской, и в следующие четыре года воевал с Москвой за претворение своего титула в жизнь – но неудачно. А победитель Дмитрий рассорился с Мамаем и вступил с ним в войну. Поражением закончилась битва с ордынцами на Пьяне 1377 года, победой – на Воже 1378 года, ну а в 1380-м случилось Куликово поле, за триумф на котором князь получил прозвище Донской.
Но, вопреки распространенному мифу, Мамаево побоище не стало началом освобождения Северо-Восточной Руси от монгольской власти. Даже наоборот, разгром темника привел к окончанию замятни и восстановлению полновластия хана Токтамыша. Дмитрий нового правителя Орды признал, но от выплаты дани за последние несколько лет уклонился. И тогда, чтобы показать, кто в доме хозяин, в 1382 году хан совершил масштабный поход на Москву, окончившийся взятием города. В следующем году мир был восстановлен – Донской заплатил дань и отказался от власти над Тверью.
Василий I
При его сыне Василии І среди русских князей бросить вызов главенству Москвы стало уже некому. Новгород, Рязань и Тверь лишь с переменным успехом отстаивали свою независимость, а вот Нижегородско-Суздальское великое княжество в 1392-1393 году было поглощено Московским. Та же участь постигла Муромское и Суздальское княжества, а также десятки больших и малых уделов. С 1399 года фиксируется феномен служилых князей – потерявших политическую власть над своими княжествами (а некоторые – и вотчинами) и перешедших на службу к более могущественному князю.
Василий I
Орда, в очередной раз погрузившаяся в смуту, могла разорить, но не уничтожить своих вассалов. Так, в 1408 году эмир Идигей дошел до Москвы, но города не взял, удовольствовавшись откупом. Единственным по-настоящему грозным противником Московии было Великое княжество Литовское, но об отношениях с ним мы поговорим в следующий раз.
Финальным же аккордом на пути к становлению нового государства стала династическая война (с участием ордынцев) 1425-1453 года, в ходе которой великокняжеский престол десять раз переходил из рук в руки. "Собирание" русских земель в этот период было, естественно, приостановлено, зато сложилась именно то внутреннее устройство власти и общества, которое будет отличать будущую Россию от ее соседей.
Во-первых, в 1446 году впервые вошел в обиход термин "господарь всея Руси". И хотя до реализации этой претензии пройдет еще почти полсотни лет, прецедент был создан.
Во-вторых, созданная еще в XІV столетии Боярская дума так и не выросла, пользуясь смутой, в некое подобие парламента. Она осталась канцелярией великого князя, который по собственной воле вводил в ее состав новых членов, и не менее самостоятельно решал, кто и чем в ней будет занят.
В-третьих, система великокняжеских наместников охватила всю страну – даже те уделы, в которых формально оставались собственные правители, и теперь этим удельным князьям было запрещено самостоятельно сноситься с Ордой.
Наконец, митрополит Иона в 1448 году был поставлен собором русских епископов, а не назначен Константинопольским патриархом, что означало суверенизацию московского православия.
Но самое главное – Василий ІІ, победитель в этой войне, заручился поддержкой и военного сословия, и простых жителей. Захватывая земли противников и раздавая из них кормления сторонникам, он создал экономическую базу для большого войска, гарантировавшего ему успех внешней и внутренней политики. Немаловажным следствием стало и окончательное закрепление принципа передачи верховной власти от отца к старшему сыну – сторонники всех других способов престолонаследия потерпели поражение.
В общем, в процессе борьбы за освобождение от ордынского владычества и за укрепление единовластия Московия превратилась в военно-служилое государство, каким и остается, за недолгими исключениями, вот уже 500 лет.