"Каждый раз, когда вы будете говорить о великом русском балете, я буду рассказывать вам историю похищенной русскими извергами молодой учительницы из Броваров <…> Каждый раз, когда вы будете мне говорить о великих русских композиторах, я буду вам рассказывать историю девочки, на глазах которой и ее маленького брата в мариупольском подвале не один день умирала их мама <…> Каждый раз, когда вы будете рассказывать мне о великой русской литературе, я буду вам рассказывать о десятках перехватов разговоров русских солдат с их матерями и женами. Разговоров, в которых, кроме матов, ничего нет <...> Больше нет никакой великой русской культуры, литературы, кино, живописи, театра и балета. Есть страна уродов, мародеров, насильников и убийц".
Это отрывок из вирусного Facebook-поста, который опубликовала украинская журналистка и сценаристка Олена Пшенычна после того, как стало известно о резне в Буче. Написанные в достаточно резком тоне мысли тем не менее довольно точно передают настроения в украинском обществе. Настроения полного дистанцирования от любых проявлений российской культуры. Даже тех, которые стали частью мирового культурного наследия.
Война драматически ускорила и радикализировала процесс, который стартовал в Украине еще с начала гибридной войны 2014 года. Так, ранее государство уже ограничивало функционирование русского языка в системе среднего образования, медиа и сфере обслуживания, переименовывало некоторые топонимы, связанные с Россией. Впрочем, речь скорее шла о “позитивной дискриминации” – поддержании украинского языка или культуры путем ограничения сферы влияния российской.
Дерусификация мемориалов и городской топонимики
Первыми "жертвами" нового витка политики дерусификации стали памятники и названия улиц. Никто еще не подсчитал точное количество монументов, которые снесли в Украине после начала полномасштабной войны. Известно минимум об 11 памятниках, связанных с Россией, и 18 советских памятниках. Некоторые из них сносились по решению местной власти, другие – стихийно, группой активистов или военных. Чаще всего "под раздачу" попадали памятники Пушкину. Их демонтировали в Тернополе, Мукачеве, Ужгороде, Конотопе, Чернигове.
Пушкин стал самой удобной мишенью дерусификации по нескольким причинам. Во-первых, в отличие от многих других русских писателей, он не стал частью мирового культурного наследия и важен прежде всего для российской литературы. Во-вторых, обилие памятников Пушкину, топографических объектов и учреждений, названных в его честь, стало яркими символами русификации, которую проводили как Российская империя, так и Советский Союз. Кроме того, Пушкину припомнили нелицеприятное изображение украинцев в романе "Полтава" и его симпатии российскому царизму.
Фото – Суспільне.Закарпаття
Также пострадали памятники, воссоздающие картину российско-украинской дружбы. Например, демонтировали мемориальную плиту 300-летию “воссоединения” Украины и России (Ужгород), монумент “Три сестры” на границе Украины, РФ и Беларуси (Черниговская область), переименовали Арку дружбы народов (одну из крупнейших скульптурных композиций Киева, посвященную “воссоединению” России и Украины) в Арку свободы украинского народа.
В других случаях российские памятники становились местами протестов. В Измаиле (Одесская область) возле памятника Александру Суворову активисты создали антивоенную инсталляцию: принесли залитую красной краской бытовую технику, символизирующую мародерства российских военных. Суворов, один из традиционных символов военной мощи Российской империи, стал рассматриваться как символ современных российский солдат и их действий.
Фото – Думская
В мае киевская власть лишила метрополитен названий, которые ассоциировались с Россией (площадь Льва Толстого), Беларусью (Минская, Берестейская) или советскими идеологемами (станции "Дружбы народов", "Героев Днепра").
На сайте Киевсовета запустили голосование на новые названия станций. Победившие преимущественно отсылали к событиям 2022-го. Так, станция "Героев Днепра" превратилась в "Героев Украины", а "Берестейская" стала "Бучанской" (несмотря на то что дорога на Бучу находится в другой части Киева). По такой же схеме переименовали крупнейшие "московские" и "белгородские" топонимы в Харькове. Позже власти столицы объявили о планах рассмотреть переименование 467 объектов. Речь идет обо всех оставшихся российских и белорусских топонимах Киева. Впрочем, окончательный список для переименования сформирует группа специалистов из научных институтов. Новые названия также будет выбирать народ.
Скриншот онлайн-голосования за новые названия
Ивано-Франковск на западе Украины, по оценке журналистов, стал первым большим украинским городом, который полностью освободился от "российских" улиц. Там переименовали улицы, названные в честь русских ученых (Сеченов, Менделеев) и писателей (Чехов, Толстой, Некрасов). Говорящими стали новые названия улиц: Героев Киева, Героев Николаева, Героев Чернигова, Героев Попасной, Героев Мариуполя и т. д. Подобные переименования проводятся или рассматриваются и в других городах.
Дерусификация уже начала проникать в сферу образования. Так, министр образования Сергей Шкарлет сообщил, что специальная рабочая группа рассмотрит целесообразность изучения произведений русских авторов в школьных программах по литературе. А директор Украинского института книги (правительственная организация, определяющая политику государства в книгоиздательской сфере) Олександра Коваль заявила о планах изъять из общественных библиотек (кроме научных и университетских) пропагандистские книги с "имперскими нарративами" или “пророссийской и шовинистической политикой”. В том числе часть российской классики.
Ускорение декоммунизации
Полномасштабный этап войны также "оживил" декоммунизацию Украины, которая стихийно началась еще в 2014 году с "ленинопада" (массовых стихийных снесений памятников Ленину), а позже была легализована и институционализирована властью. Регулировал декоммунизацию так называемый декоммунизационный пакет законов, принятый весной 2015 года, а также Украинский институт национальной памяти – правительственный орган, который занимается мемориальной политикой. За это время было снесено значительное количество советских мемориальных объектов, переименованы населенные пункты и улицы.
Пожалуй, наиболее знаковым примером нового витка декоммунизации стало снесение памятника маршалу Жукову в Харькове украинскими военными в апреле 2022 года.
Фото: EPA
Эта история оставляла ощущение дежавю. Также стихийно и без согласования с властью осенью 2014 года снесли памятник Ленину вопреки позиции мэра Геннадия Кернеса, который последовательно защищал советское монументальное наследие города. Его политической и идейный преемник Игорь Терехов также активно защищал недекоммунизированные остатки советского культурного наследия в городе. Например, судился за возможность вернуть проспекту в центре города имя маршала Жукова (ранее глава обладминистрации переименовал его в честь правозащитника Петра Григоренка). Таким образом, лояльная к советскому культурному наследию местная власть опять оказалась бессильной защитить памятник от стихийного демонтажа.
Дерусификация: за и против, попытки легализации
Уже совершаются попытки “узаконить” процесс дерусификации. В апреле 2022 года депутаты Киевсовета зарегистрировали законопроект демонтаже памятников, связанных с “Российской Федерацией и колониальным наследием”, который предлагает демонтаж 60 мемориальных объектов. Список довольно разнообразен. Среди прочих в него попали военачальники Второй мировой, которые не попадали под декоммунизацию ранее (С. Ковпак, Ф. Жмаченко), русские (А. Пушкин, М. Булгаков) и советские (В. Василевская, Н. Островский) писатели и даже киноперсонажи (памятник Глебу Жеглову и Владимиру Шарапову).
Авторы законопроекта считают решение "логичным продолжением политики декоммунизации в широком контексте" и отмечают, что "увековечение" событий и символов, которые стали "колониальным наследием оккупационных режимов, <…> недопустимо в условиях войны, развязанной Российской Федерацией против Украины”.
Правительственные органы также высказали свою позицию по дерусификации. В начале мая Министерство культуры вместе с Украинским институтом национальной памяти выпустили официальные рекомендации по русским и советским памятникам Украины. В данном документе госинституты этот процесс поддержали, считая его деколонизацией и назвав это "освобождением украинской истории от наслоений русских имперских штампов и мифов”. Но также призвали принимать решения в правовом поле и сохранять демонтированные объекты в музейном фонде.
Склонный к громким заявлениям глава Совета национальной безопасности и обороны Алексей Данилов в разговоре с украинскими журналистами призвал "полной дерусификации бизнеса, политики, многих других сфер нашей жизни" после окончания войны и отметил, что "ничего российского у нас тут уже не останется".
Вместе с тем, комментируя заявления Данилова, министр культуры Александр Ткаченко отметил, что к подобным заявлениям нужно относиться с осторожностью, а процесс дерусификации будет происходить "естественным путем". Более того, министр призвал "проводить черту" в дерусификации и не показывать цивилизованному миру "наше непонимание общемирового наследия".
Согласно опросу соцгруппы "Рейтинг", 76% украинцев поддерживают инициативу переименования улиц и других объектов, связанных с Россией. Вместе с тем против демонтажа памятников, посвященных Второй мировой войне, выступили 40% респондентов. А идея извлечения из школьных программ произведений русской литературы не имеет однозначного отношения (35% поддерживают, 30% не поддерживают, 31% относятся нейтрально).
Украинские журналисты, писатели, блогеры регулярно выпускают материалы, поддерживающие те или другие аспекты дерусификации. Региональные историки также часто выступали в ее поддержку. Вышеупомянутый памятник 300-летию "воссоединения" Украины и России в Ужгороде демонтировала именно группа преподавателей-историков местного университета. А в Виннице историки из совета по вопросам культурного наследия города обратилась к местной власти с просьбой переименовать улицы и памятники, которые "закрепляют в сознании колониальное прошлое и доминирование русского языка".
Конечно, у политики есть и свои критики. Например, предприниматель и благотворитель Гарик Корогодский на своей фейсбук-странице обвинил авторов законопроекта о снесении 60 мемориальных объектов в уничтожении Киева и призвал не отождествлять Ленина с Пушкиным и Булгаковым. Впрочем, критиков дерусификации среди влиятельных опинион-мейкеров в Украине сейчас сравнительно немного.
Важно отметить, что войны на поле символического пространства украинских городов ведет и российская сторона. В Геническе и Новой Каховке (оккупированная часть Херсонской области) местная оккупационная администрация восстановила ранее снесенные памятники Ленину. Возле Мариуполя поменяли въездные украиноязычные таблички с названием города на русскоязычные (разница в одной букве). А в поселке Мангуш под Мариуполем оккупанты снесли памятник украинскому гетману начала XVII века Петру Сагайдачному. Таким образом действия оккупантов только подливают масла в огонь дерусификации в Украине.
Фото: Telegram-страница Мариупольского горсовета
Дерусификация – неотъемлемая часть культурной политики большинства постсоветских государств. Постройка национального государства связана с уменьшением пространства для языка и культуры бывшей метрополии в образовании, искусстве, языковой и мемориальной политике. На постсоветском пространстве она имела разную интенсивность и проводилась в разных сферах. Например, Молдова, Азербайджан, Казахстан в разный период отказывались от кириллицы. В большинстве стран сокращалось количество русскоязычных школ. В странах Балтии и Грузии сносились советские памятники или переносились из центра города. Но, пожалуй, ни в одной стране дерусификация еще не заходила так далеко, как в Украине после начала полномасштабной войны, начатой Россией 24 февраля.
Российские чиновники и пропагандисты часто возмущались тем, что Украина становится анти-Россией (пропагандистское клише, маркирующее антироссийскую внутреннюю политику). Но вторжение в Украину создало максимально недружественную среду к любым проявлениям российской культуры, даже классической.
Пока трудно сказать, как далеко зайдет дерусификация в Украине. Будет ли она так же успешно институционализирована, как декоммунизация ранее. И найдется ли в украинском публичном поле место для продуктов российской культуры, ставших частью мирового культурного наследия. Но высокий уровень поддержки политики и наличие низовых инициатив показывают, что дерусификация, вероятно, будет иметь развитие в Украине, а не являться временной эмоциональной реакцией на травму войны.