После деоккупации Херсона в ноябре 2022 года, обстрелы города стали почти ежедневными. Люди, которые остаются в городе, даже научились по звуку определять, откуда и что летит.
Все знают правило "двух стен", на остановках общественный транспорт ждут под защитой габионов (корзин из металлических сеток, наполненных камнями) и уличных убежищ, падают на землю, когда рядом что-то взрывается.
К этим звукам и к такой жизни привыкли и люди, и животные. Коты не реагируют на обстрелы, прячутся только когда "прилетает" совсем рядом. Собаки иногда воют хором.
А люди сидят в коридорах и переписываются в чате местного популярного телеграмм-канала. И если почитать эту переписку, состоящую из междометий, восклицательных знаков, вопросов и ответов - где же так "бахнуло" - становится предельно ясно, что человек может приспособиться ко всему и даже шутить.
Но два месяца назад херсонцам стало совсем не до шуток. В июле на Херсон обрушилась новая беда - рои дронов. Они летают группами и поодиночке, и выискивают жертвы. Как объясняют "знатоки", операторы с левого берега чаще всего не будут возвращать свои аппараты со взрывчаткой, поэтому под "сброс" идут любые объекты. Если нет военной машины, подойдет обычная городская маршрутка.
Атаку беспилотников пережили немало херсонцев. Корреспондент "Дрона" Ксения Келеберда, которая живет в Херсоне, собрала воспоминания последнего времени некоторых из них.
Наталья Шальнова, заведующая библиотекой: "С боевым крещением меня. Мы с мужем попали под сброс. К счастью, живые и невредимые. Попали под атаку беспилотника в воскресенье. В этот день мы покупаем молочку у одного человека уже больше пяти лет, а потом сидим в кафе. Возле этого кафе и был сброс. Несколько машин повредили. Люди все целы и невредимы - услышали грохот и попрятались. А мы с мужем не успели. Очень испугалась, теперь на собственном опыте знаю что это такое. Мы в порядке. Ищем сейчас квартиру или дом в более спокойном районе. Если честно, кричать хочется - защитите Херсон."
Юрий Тимофеенко, бизнесмен: "Взрыв, дым-туман. Как только он развеялся - кто-то ранен, что-то разбито, а ты даже не успел задуматься что произошло. А еще больше впечатляет, когда раненая девушка садится в свой автомобиль с только что обработанной, глубокой осколочной раной и в стрессовом состоянии сама едет в больницу. А на ее место, через какие-то считанные минуты, в кафе, заходят другие херсонцы, с разговорами "где-то здесь только что был прилет."
Татьяна Савуля, журналист: "Мы услышали сначала гудение. Похоже на рой пчел. Как будто маленькая птичка летела в 150 метрах от нас. Я плохо вижу - надела очки, чтобы разглядеть. Увидели, что "птичка" что-то сбрасывает - а потом взрыв. А через полчаса на это же место еще один дрон прилетел. Это недалеко от школы было. Видели же куда бросали."
Александр Корняков, фотограф, говорит: "За мной дроны гонялись. Шел вдоль забора, услышал звук. Спрятался под деревом. Постоял, а дрон завис. Я побежал, он за мной. Успел добежать до убежища - он полетел дальше. А второй раз в кафе забежал, и сброс услышал. Пока везет."
Елена Олейник, врач: "Живу недалеко от Днепра. К нам они часто залетают. Недавно сбросили взрывчатку на военный автомобиль - он сгорел. Трижды во двор нашей многоэтажки "прилетало". Один раз дрон гнался за мной на улице. Успела убежать. Теперь, когда на работу иду, все время в небо смотрю и внимательно вслушиваюсь в звуки. Страшно, конечно, а что делать. Без необходимости из дома не выхожу."
Несколько дней назад Елена все-таки попала под удар дрона. Ее случай официально зафиксирован. В 8.30 утра, когда она шла на работу, в 70 сантиметрах от нее сбросили взрывчатку. Врач получила контузию и ранение мягких тканей ноги. Не растерялась, сумела вызвать скорую помощь. Теперь ей лучше, но последствия контузии сказываются.
Ольга Чернышова, хозяйка магазина, попадала под сбросы дронов несколько раз, но один из них был с особенно тяжелыми последствиями: "Попали в мою машину, я была за рулем. Диагностировали контузию. Живу в частном доме, недалеко от реки, скорую вызвать не смогла. На следующий день пошла в больницу - там осмотрели, сделали укол, лекарства выписали. Лечусь. К нам во двор уже четыре раза что-то сбрасывали. Заряды не разорвались. Вызывала минеров. Не знаю, что делать - в нашем районе они стаями летают. Попросила местные власти разработать инструкцию, как вести себя при встрече с дроном. Сделали, напечатали плакаты, развесили. Ну хоть так с ними боремся."
Екатерина Рогова, жительница пригородного поселка Камышаны, после сброса взрывчатки с дрона на машину своих родителей-волонтеров, рассказала об их тяжелом состоянии: "9 сентября стало для моей семьи роковым. Россияне сбросили на машину моих родителей взрывчатку с дрона. Произошло это около 17 часов, прямо возле дома родителей. Они собирались завезти коробки с гуманитаркой бабушкам, на соседнюю улицу. Когда увидели дрон, пытались спастись, но поздно.Отец потерял много крови, получил тяжелые ранения внутренних органов (почка, кишечник множественные ранения), левое предплечье, контузия, повреждены барабанные перепонки.
У мамы тяжелые ранения внутренних органов, потеряла много крови, осколок застрял в верхнем ребре чуть не достав сердца (Бог спас), все тело посечено, получила пневмоудар, который привел в дальнейшем к пневмонии и накоплению жидкости в легких. Она перенесла еще дополнительную операцию в этот понедельник. Сейчас состояние стабильное, но впереди еще реабилитация и восстановление. Благодарю наших врачей и врачей скорой помощи - это несокрушимые, мужественные люди, которые ежедневно борются за жизнь херсонцев в этой войне."
Недавно сбросили с дрона взрывчатку вблизи маршрутного автобуса №5. В это время в салоне было 6 человек. Водителя задело взрывной волной. Пассажиры не пострадали. В автобусе побило осколками двери и заднее стекло. Маршрутки часто являются целью атаки беспилотника. За последних три дня сентября было минимум шесть атак на маршрутки. Херсонская военная администрация из-за усиления вражеских обстрелов сократила три наиболее опасных автобусных маршрута.
Херсонцы собирают деньги на оборудование для идентификации и обнаружения беспилотников. Сумма сбора составляет 199 000 гривен. На эти деньги купят 10 мобильных станций. Их передадут военным для защиты прибрежных зон.
Местная власть тоже думает о том, как обезопасить херсонцев. В сентябре глава Херсонской военной администрации Роман Мрочко проинформировал, что из городского бюджета будет выделено восемь млн гривен на борьбу с дронами.
В недавнем интервью "Укринформу" глава Херсонской областной военной администрации Александр Прокудин прокомментировал ситуацию: "Каждый второй пострадавший в августе на Херсонщине - травмирован в результате дроновой атаки. Дронами бьют по всем гражданским: тем, кто идет по улице, стоит возле магазина, едет на машине или в общественном транспорте. Многие маршрутки посечены осколками, некоторые водители уже несколько раз под обстрел попадали. Дроны сбрасываю взрывчатку на машины скорой помощи, спасателей, полиции."
По официальным данным, в августе российская армия 2 500 раз атаковала беспилотниками правобережье Херсонщины. Погибли 19 человек, 229 взрослых и 13 детей были ранены.
Уменьшить количество российских атак беспилотников на правобережье Херсонской области пытаются средствами РЭБ, однако не все виды дронов поддаются ликвидации таким способом. Большинство беспилотников падают в Днепр и не долетают до правого берега, однако с дронами "Мавик" этот способ не дает эффекта.
"По "Мавикам" и подобным дронам нет технического решения, которое можно применить, чтобы убрать эту опасность. Мы можем системой РЭБ распознать такой дрон, но он поднимается на недосягаемую для РЭБа высоту и продолжает выполнять свою задачу. Не получается, чтобы они как FPV-дроны падали. Приобрести систему РЭБ непросто - если сейчас стать в очередь, то в следующем году сможем купить", - сказал Александр Прокудин.
Местные жители считают, что цинизм тех, кто направляет беспилотники на херсонцев заключается в том, что они прекрасно видят свою цель. Оптика дрона позволяет оператору частично рассмотреть даже наклейки на автомобилях.
Херсонцы уверены, что город стал полигоном для обучения российских операторов БПЛА. И учат их на живых мишенях.